Необычный памятник появился в родовом стойбище эвенкийского писателя Николая Калитина, сообщает в субботнем номере «Якутия».
«Николай Романович решил отметить 12-летнюю годовщину своего четвероногого друга – очень почтенную для собаки дату. Голубоглазого щенка Норда – северную лайку знаменитой породы хаски – писателю Николаю Калитину подарил когда-то его друг-коллега из Лапландии. И уроженец Северной Европы прекрасно прижился в «имении» Калитина – на речке Ботома, в угодьях известного эвенкийского рода Морсо, ведущего свою княжескую родословную аж с XVIII века.
Именно княжескую, поскольку прадед писателя, появившийся на свет во времена отрочества Пушкина, официально носил титул якутского князя и соответствующий атрибут власти – дарованный Императором Всероссийским именной кортик», пишет Владимир Федоров.
Голову пса и лежащего рядом с ним олененка-тугута заказали якутскому скульптору Максиму Павлову, а массивное туловище и постамент смастерили на месте сами. Олененок оказался рядом с Нордом неслучайно – именно пес все эти годы выступает главным защитником только что появившихся на свет оленят в небольшом стаде Калитиных, и если бы среди оленей провели соответствующий опрос, они проголосовали бы за установление памятника всеми четырьмя копытами.
Особенно зауважали таежные обитатели Норда после того, как он в схватке один на один одолел положившую глаз на оленят росомаху – коварного и сильного хищника, с которым предпочитают не связываться даже волки и медведи.
Чего-чего, а отваги Норду не занимать. Едва заслышав вдалеке волчий вой или учуяв запах серых разбойников, он тут же начинает рваться в бой, но всякий раз получает запрет от хозяина, знающего, чем это может обернуться… Ну где еще вам приходилось видеть собаку, которая бежала бы по тайге впереди идущего за ней человека и аккуратно убирала с тропы все упавшие на нее сучья и палки?! Чтоб, не дай Бог, не оступился Николай Романович!
А когда случилось, что уставший после долгого пути писатель запнулся-таки пару раз за небольшие пеньки по краю тропы, Норд не смог этого пережить и, сбегав на «плохое» место в «свободное от работы время», вырыл и выдрал из земли пеньки, утащил их подальше в сторону и аккуратно заровнял тропинку. В угодьях Калитина, по его наблюдениям, живет пять семей медведей, с которыми писатель находится в состоянии нейтралитета: он не поднимает на них ружья, а они его, соответственно, не трогают. Заранее уходят с тропы в сторону. Но тем не менее Норд всегда занимает позицию между хозяином и косолапыми и всем своим видом дает медведям понять, что Николая Романовича он не даст в обиду никому и никогда. Наверное, он и тут бы бросался в бой, но посредством долгих бесед писателю удалось убедить голубоглазого гладиатора, что медведи – если не друзья, то вполне сносные соседи, которые своим присутствием тоже защищают оленей от волков. На том и порешили».
«По основной своей “профессии” Норд – соболятник. Как только выпадает первый снег, они с Калитиным обязательно выходят на промысел и добывают в сезон в среднем полсотни соболей. Если учесть, что полноценно «работать» Норд начал в двухгодовалом возрасте, то за его плечами уже десять лет охотничьего стажа, а на счету — полтысячи драгоценных шкурок. Уже за одно это в советские времена человеку полагался бы орден. А собаке что?.. «Вот пусть и будет собаке памятник», — решил глава рода».